01.2007

«НАМ УЖЕ СКУЧНО — ПРОСТО ТРЕНИРОВАТЬСЯ»

На стартующем на этой неделе в Варшаве чемпионате Европы по фигурному катанию самая титулованная пара россиян — чемпионы мира-2000, неоднократные чемпионы Европы Мария Петрова и Алексей Тихонов. Сезон они начали неоднозначно: блеснули в телешоу «Звезды на льду», но провалились в финале мировой серии Гран-при, заняв последнее, шестое место.

— Не маленькие, понимаем — первая пара лишена права на ошибку, — начал разговор Алексей Тихонов. — А мы ошибались. Непривычно много. Не оправдываюсь, но в начале сезона все «плавают» — программы не скатаны, форма не набрана. У нас с Машей из-за участия в проекте «Звезды на льду» к тому же катастрофически не хватало времени. Спали в поездах Москва—Петербург. Тренировки получались скомканными. Мы честно пахали, но не хватило времени на шлифовку, особенно произвольной программы, что и сказалось на выступлении в финале Гран-при. Теперь «Звезды на льду» позади. Мы сосредоточились на тренировках. Впереди чемпионаты Европы и мира, и мы сделаем все, что задумывали.
Мария Петрова: Алеша сглаживает. Дело еще и во мне — перед финалом Гран-при я заболела. Сначала казалось, что «само пройдет». Потом пришлось несколько тренировок сократить, затем — вообще отменить. Честно говоря, я понимала, что не в форме, но не захотела сниматься со стартов, тем более у себя дома. Теперь понимаем, что лучше было сняться. Мы недооценили и влияние болезни, и последствия участия в шоу.

— Настолько, что пошли слухи, будто вы вообще уходите из спорта, да еще посреди сезона.
А.Т.: И до нас дошел этот слух. Но мы сбегать никуда не собираемся. Это была бы капитуляция. У нас все же другая биография в спорте. Да и репутация. Кто нас знает, тот таких слухов не распускает.

— А что заставило вас остаться в спорте после чемпионата мира-2006 в Калгари? Ведь вы тогда заявили, что уходите.
М.П.: Нас попросила остаться Федерация фигурного катания. Хотя бы на год, пока оботрутся среди мировой элиты тылы — юниоры. Сначала я была против, но Алеша загорелся. Он приводил различные аргументы, но меня убедил один — мы еще не все показали из того, что задумывали. Опять же чемпионат мира 2007 года пройдет в нашей любимой Японии, в Токио. Алеша там жил, катался за сборную Японии, а я обожаю эту страну. Там за нас с Алешей болеют как дома.

— Вас не остановило то, что на чемпионате мира-2006 вашу пару откровенно засудили, сделав чемпионами мира китайскую пару, упавшую в короткой программе, второй стала пара с двумя падениями, а вы, откатавшись без ошибок, стали лишь третьими? Кстати, федерация не подала протест, не защитила вас.
А.Т.: Мы тогда были в чудовищном ступоре. Хотелось все бросить. Но прошло время и... Понимаете, на чемпионате мира федерация не боролась за нас по простой причине — на Олимпиаде-2006 Россия завоевала три золотые медали из четырех. И, вероятно, чтобы заинтересовать зрителей из других стран, не стали отдавать «золото» в парном катании «опять этим русским». Вот и дали шанс китайцам — Цинь Пан и Цзянь Тону. Тем более что в Китае сильнейшее парное катание. Получилось, что мы оказались заложниками политкорректной ситуации. Но когда нас уговаривали остаться, Валентин Николаевич Писеев (глава Федерации фигурного катания РФ. — «Профиль») сказал: «Поможем, чем сможем, вы катайтесь». Валентин Николаевич всегда к нам хорошо относился. Он говорил, что к нему подходили тренеры и функционеры из разных стран и признавали, что в Калгари мы с Машей были на голову выше других. Та «бронза» для нас на вес золота. Ведь если бы мы в прошлом году стали чемпионами мира, у нас не было бы мотивации для возвращения.
М.П.: Ну а урок в финале Гран-при, думаете, легче? Тот же ступор. Но проиграли — есть шанс доказать, что это была случайность.

— Вы знаете о том, что с такой же мотивацией в любителях остались экс-чемпионы мира китайцы Ксю Шень и Хонгбо Джао? Как, кстати, вы оцениваете их победу в финале Гран-при?
М.П.: Вот кто достоин «золота», хотя мы от сезона тоже ждем побед. Тем интереснее соревноваться. Они после травмы показывают хорошие прокаты. Но не стоит недооценивать вторую китайскую пару — Дань Чжан и Хао Чжана, а также пару из Германии Алену Савченко и Робина Шелковы. И те, и другие прогрессируют. И с амбициями у них все нормально. Нам стоит поучиться. Что же касается великих трудяг Ксю Шень и Хонгбо Джао, то не перестаем восхищаться ими. Они, кстати, подошли к нам на последнем чемпионате мира, там, где нас засудили, и сказали: «Ребята, для нас чемпионы мира — вы». А в Петербурге, увидев, как мы тренируемся, все поняли. Они сами на Олимпиаду в Турин приехали полубольными. Знают, что это такое. В Петербурге они нам ничего не говорили, но жестами показали — держитесь, мол.

— Тем более вы не можете не понимать, что цена золотой медали-2007 — полнейшее самоотречение от всех прочих радостей жизни, а вы взяли и рискнули пойти в проект «Звезды на льду». Не устояли перед заработками?
М.П.: Для нас уже скучно — просто тренироваться. Наверное, мы авантюристы, раз решились совмещать спорт и телешоу. В «Звездах» увидели другую сторону фигурного катания — оно дает не только напряжение соревнований, но и то, чего я не знала, — сумасбродство театра, которое раскрепощает. Через проект мы вышли за рамки мира фигурного катания — мира классного, но замкнутого. Общение с такими людьми, как Игорь Бутман, Ингеборга Дапкунайте, Анна Большова, и многими другими приоткрыло иную жизнь.
А.Т.: Не скрою, к делу у нас прагматичный подход. Но привычка делать свою работу хорошо — в крови. Мы начали участвовать в «Звездах», чтобы заработать и разнообразить жизнь. Однако, продвигаясь в проекте, почувствовали — охота победить, значит, без привычки делать свое дело лучше, чем можем, не обойтись. Теперь, когда проект позади, мы понимаем, что набрались неоценимого опыта и ощущений. И знаете, если бы федерация не разрешила нам принять участие в «Звездах», люди не увидели бы, насколько яркой и совсем другой может быть Маша, каким могу быть я. Честно говоря, мы сами, наверное, никогда бы этого не узнали. Правда, теперь понимаем: за все надо платить. В нашем случае — поражением в финале Гран-при. Но ведь впереди еще чемпионаты Европы и мира.

— Правда, что Татьяна Тарасова, восхищенная вашим перевоплощением в «Звездах на льду», вызвалась вам помочь в постановке произвольной программы «Лунная соната»?
М.П.: Она не хотела — горела желанием нам помочь. И нас зажгла. Тарасова — гений нюансов. Она способна в один миг что-то такое неуловимое схватить и сказать: «Вот это уберите и сделайте так и так». Мастер деталей, Тарасова насытила ими нашу произвольную программу. Кстати, Александр Жулин тоже предлагал свою помощь. Было приятно. Мы с удовольствием приняли их помощь. Одного жаль: со временем и у них, и у нас частые нестыковки, поэтому видимся мало. Во всяком случае, для дела недостаточно.

— Не было мыслей о смене тренера — модной в последние годы тенденции? Считается, что такая перемена открывает новые силы, а вы, пожалуй, единственная пара, кто верен своему тренеру долгие годы. Принципиально?
А.Т.: Были моменты, особенно после Олимпиады-2002, когда нам говорили: «Ребята, может, вам тренера сменить?» Намекали, что таким способом надо избавиться от репутации «вечно вторых». Не скрою, я думал об этом. Теперь, когда столько пережито и перетерто, я радуюсь, что мы не поддались на уговоры и не ушли к другому тренеру. Для нас с Машей отношения с тренером определяют не слова и инструкции, а уровень понимания без слов. Его мы с нашим тренером (Людмилой Великовой. — «Профиль») достигли годы спустя. Были, конечно, ошибки — тот же неудачный выбор музыки на последней Олимпиаде. Произвольная программа, как говорят, не показалась. Надо было делать ставку на более простые и эффектные детали. Так были построены «Зима» Леши Ягудина, «Крестный отец» Жени Плющенко или «Кармен» Тани Навки и Ромы Костомарова. Но за ошибками, если понять их причины, а потом пахать, как вол, всегда следуют удачи.

— А чем ваша бетховенская «Лунная соната» отличается от предыдущих «Лунных», Людмилы Белоусовой и Олега Протопопова, Екатерины Гордеевой и Сергея Гринькова?
А.Т.: Раньше, при шестибалльной системе оценок, фигуристы создавали образы и даже истории. Вот этой форы великих фигуристов прошлых лет мы лишены. Теперь элементы — кстати, у всех одинаковые — забирают до двух третей времени программы. У пары остается максимум минута на создание образа. Тех, у кого это получается, мгновенно замечают, и «выстреливают» именно они. Мы такой образ нашли.
М.П.: На нашей стороне опыт — спортивный и теперь участия в «Звездах на льду». Проект дал нам многое, мы сильно прибавили в артистизме. Как-то по-другому чувствуем музыку. А «Лунная соната» — очень легкая музыка и притягивающая. Скользишь и чувствуешь, будто летишь надо льдом.

— Что потом? Если вернете звание чемпионов мира, останетесь?
А.Т.: Не будем загадывать. Просто хотелось бы, чтобы судьи не ставили нас ниже, чем мы того заслуживаем.
М.П.: Мы сложились как спортсмены, теперь время складывать жизнь. Это не сразу, а по чуть-чуть я почувствовала в атмосфере, которая была в «Звездах на льду». Там мы увидели, что в жизни все совсем не как в спорте.

Владимир Емельяненко