29.10.2006

«ГОТОВЯСЬ К СОРЕВНОВАНИЯМ, МЫ ПОСТОЯННО ЖДЕМ ПОДВОХА»

Чемпионы мира и Европы, а также многократные призеры этих соревнований спортивная пара Мария Петрова – Алексей Тихонов приняли решение остаться в любительском спорте еще на один год. О том, почему, а также о своих дальнейших планах Мария Петрова рассказала ИА «Спортком».

- Когда вы между собой, как семейная, хотя официально пока не оформленная, пара обсуждали – остаться ли в спорте или же нет, чье слово оказалось решающим, ваше или же Алексея?
- Это было совместное решение. Такого не было, чтобы кто-то говорил «да», а другой «нет». Другое дело, что мы не сразу пришли к этому решению. После чемпионата мира поехали на отдых, а потом как-то все сложилось в пользу «да».

- Правду говорят, что на ваше решение повлияла Татьяна Тарасова?
- Может быть, Татьяна Анатольевна с Лешей на эту тему общалась? Со мной – нет. А вот федерация действительно нас очень уговаривала. Многие просили нас остаться.

- Что говорили при этом? Маша, Леша – за вами никого?
- Да. Дескать, вы единственные, на кого мы можем рассчитывать в новом сезоне. И просили остаться хотя бы на этапы Гран-при. Финал-то серии в России пройдет в нашем родном Санкт-Петербурге, и для федерации это очень важно.

- Но остаться до финала Гран-при и не остаться потом на чемпионаты Европы и мира, согласитесь, нерационально?
- Просить нас остаться начинали с малого…

- Как вы пережили, извините, пощечину за третье место на чемпионате мира? Ведь вас откровенно в Канаде засудили.
- И впрямь было очень обидно. Когда мы знали, что исполнили программы не просто чисто, а безукоризненно, да еще с душой – ведь это не было дежурным прокатом, а действительно классным – и вдобавок знали, что соперники упали и все рано их ставят выше, это у нас в голове не укладывалось. Даже те люди, кто нас награждали, говорили нам, когда мы на пьедестале стояли, что мы должны были быть на другом, первом месте, но так, мол, получилось. Никто из судей, дескать, не ожидал, что вы можете так хорошо откатать. Сколько раз такое было, когда от нас не ожидают, а мы катаемся хорошо.

- В чем же тогда преимущество новой системы, которая по идее должна была исключить всякого рода субъективизм?
- Преимущества вообще никакого нет. Раньше мы хотя бы знали, кто нам какую оценку ставит. Приятно было смотреть на эти оценки. К новой системе мы уже привыкли, но первое время мы не понимали, почему происходит так, а не иначе. Когда смотрели распечатки и видели, что твой уровень элементов не совпадает с тем, что там написано, это вызывало возмущение. Теперь, готовясь к соревнованиям, мы постоянно ждем подвоха. Зная, что у нас элементы четвертого уровня сложности, мы уже не слишком удивляемся, что судьи ставят их на второй или третий. Все как-то непредсказуемо.

- Грубо говоря, все новшества опять свелись, скажем, так, к политике…
- Можно сказать и так.

- Вы готовы в этом сезоне ко всему или ждете, что что-то изменится по отношению к вам в положительную сторону?
- Конечно, ждем позитивных изменений. Потому что Россия должна же показать, что не просто так мы остались. Я надеюсь, что наша федерация будет нам помогать. Но даже если не будет, что ж, покатаемся в удовольствие. К тому же у нас такие старты в Гран-при знаковые – Москва, Петербург… есть для кого кататься. Для своих зрителей. Если не помогут, значит, повторяю, покатаемся для зрителей. Они оценят.

- Вы серьезно настраиваетесь на чемпионаты мира и Европы?
- Конечно. Ведь «мир» – в Токио, а Япония наша любимая страна. Хотелось бы съездить, а там посмотрим.

- Все очень удивляются тому, как вы раскрылись в проекте «Танцы на льду». Сами от себя ожидали столь удивительно перевоплощения? Поможет ли это вам в спорте?
- Ждала. Ведь я же сама себя лучше других знаю. И Алексей тоже. Поэтому и для него мое перевоплощение не стало сюрпризом. Но, если и другие люди считают, что я так здорово раскрылась, то для меня и для моей карьеры это очень большой плюс. Потому что болельщики и судьи меня увидели с другой стороны, и на соревнованиях отныне будут смотреть совершенно по-другому. Весь мир смотрит этот проект, и он нам, безусловно, поможет. Представляете, за какое короткое время мы попробовали себя в разных образах? А в спорте одну и ту же программу катаем целый год. А тут каждую неделю – то в одном, то в другом образе. Это дало нам такой большой прилив положительных эмоций, которые, думаю, выразятся и в наших спортивных программах. Даже пусть это не будут те элементы, которые мы делаем на проекте, но главное, что будет душевный настрой. И его все заметят.

- Тамара Москвина в восторге от вас. За такой короткий период, сказала она, ребята так выросли в артистизме! А что мешало раньше?
- Разного рода ограничения. У нас за несколько минут надо, например, в произвольную программу втиснуть 14 элементов, в короткую – 8. На создание образа просто не хватает времени. Раньше при старых правилах оставался кусочек музыки, когда можно было успеть что-то сделать, показать какое-то свое к ней отношение. Мы и сейчас пытаемся что-то в этом смысле сделать. Но наши возможности ограничены в силу того, что все построено на сложности и подсчете – там три секунды, здесь три секунды. Иногда очень обидно, что ты знаешь, что можешь что-то показать, а упираешься в ограничения по времени.

- Вы оставили прежние программы?
- В короткой прежней осталась только музыка. А программа новая. Изменились кое-какие элементы, и короткая оттого стала совершенно новой. Произвольная так вообще абсолютно другая – «Лунная соната» Бетховена.

- Тарасова к ней имела какое-то отношение?
- Она хотела дать нам другую музыку. Но мы уже сделали к тому времени свою программу, и, на мой взгляд, музыка Бетховена нам очень идет. Мы сначала переживали, как программа будет выглядеть на соревнованиях, но на тренировках я не замечаю, как ее прокатываю. Ведь очень важно, чтобы программа не давила, а «неслась» на одном дыхании.

- Когда ваш первый официальный старт?
- Во Франции, в ноябре. Кстати, мы в проекте задержались, а думали, что закончим выступать в нем раньше. И времени на подготовку, к сожалению, осталось очень мало. Мы не успеваем – и здесь надо выступать, и готовиться к сезону. В Москву приезжаем не на полную неделю, на два-три дня. И стараемся побыстрей уехать в Питер, чтобы готовиться и там. Между прочим, нехватка времени сделала нас более собранными. На тренировках в Питере быстренько делаем, что запланировали. И лишние споры-разговоры при этом исключаются.

- Вашего тренера Людмилу Великову ваше участие в проекте не раздражает?
- Конечно, ей хочется, чтобы мы больше находились у нее на виду и тренировались. Но ревности нет. Она понимает, зачем мы участвуем в проекте. И что это не просто так. Она нам говорит, что, если бы мы в нем не участвовали, то нам было бы сложнее. Потому что очень длительный период времени пришлось бы тренироваться, нигде при этом, не выступая, и это опять была бы одна рутина. Технически мы делаем все, а проект дает эмоциональный всплеск. Нам нужна именно такая подзарядка.

- В каком имидже вы престанете на большом льду?
- Я решила полностью измениться. Вот отращиваю длинные волосы, например. Здесь с нами работает целая группа визажистов-стилистов, они делают свою работу очень быстро и профессионально.

- Вы сами сможете сделать себя такой же необыкновенной в соревновательных условиях?
- Что-то смогу. Но не со всеми прическами смогу кататься. С распущенными длинными волосами мне будет тяжело. Волосы падают на лицо и на некоторых элементах – вращениях, прыжках - я не смогу контролировать ситуацию. А в проекте мне ничто не мешает, и я могу делать, что хочу.

- Кто вам в проекте нравится больше других?
- Многие. Но иногда бывают удачные танцы, а иногда не очень. Навка с Башаровым нравятся. Но у них, как говорится, нет сильного прироста. А вот Дапкунайте в паре с Жулиным очень выросла. Тихонов мне очень нравится. Правда, я сама себе еще больше нравлюсь. Иногда удается программа, и интересно на нее смотреть со стороны.

- Кто вам всем ставит программы? Неужто один Илья Авербух?
- Идеи все его. Но лично мне и моему партнеру Игорю Бутману помогает Слава Войтюк, который с Ирой Слуцкой работал. А Илья приходит и что-то корректирует. А с Лешей и Аней Большовой занимается только он сам. Нам почему-то Илья меньше уделяет времени. Так получилось, но мы не обижаемся.

- Илья удивительно раскрылся в этом проекте…
- Самое поразительное, как умело он всех нас расставил по парам, и какие они в результате получились гармоничные. Он знает наши физические кондиции и, исходя из этого, представляет, какие мы можем создать образы. И характеры знает. Жаль, что распалась пара Сихарулидзе-Глюкоза. Они, на мой взгляд, ну, просто идеально друг другу подходили именно по темпераменту.

- На будущий год пойдете в этот проект?
- С удовольствием. Мы общаемся здесь с интересными людьми, с которыми в своей обычной жизни никогда бы не встретились. Ходим с артистами на спектакли, концерты. Грех не воспользоваться такими знакомствами.

- Что вы с Алексеем думаете о своем послеспортивном будущем?
- Хотим попробовать себя в тренерской карьере. Причем в самостоятельной. Но если нам наши тренеры Николай и Людмила Великовы будут помогать советами, обязательно к ним прислушаемся. Никуда уезжать из Питера не хотим. У нас же открылась академия фигурного катания, слышала, что и другие катки открываться будут. К тому же телепроект, как нам сказали, придал толчок фигурному катанию – дети валом пошли записываться в секции. Этот проект дал очень много положительного, ведь на телевидении сейчас так много негатива…

- Каков потенциал молодых российских пар? И в частности, Марии Мухортовой – Максима Транькова?
- Чисто спортивный – очень высокий. Но у ребят есть одна большая проблема. В голове. Они запросто могли бы уже сейчас бороться на уровне первой тройки. Но летние их ссоры и долгие пропуски тренировок сказались. Все идет от головы. У них нет других причин к тому, чтобы расти и развиваться.

- А у вас с Лешей разве не бывает ссор?
- Споры бывают. Но на любое мое предложение он говорит так: давай попробуем, а потом выберем. Попробовав, одно, другое, мы приходим к единому решению.

- Чему вы научились у своих партнеров в фигурном катании?
- Пришла одиночницей, начинала с Антоном Сихарулидзе и училась у него азам парного катания. С Лешей сначала все пошло замечательно, а потом год-полтора был небольшой спад из-за травмы, которая меня беспокоит до сих пор. Алексею хотелось все быстрей сделать, а я не могла. А потом все наладилось. Пара вообще-то притирается года два-три. А у нас это все получилось быстрое – в первый год. А неизбежный спад наступил потом.

- Охарактеризуйте своего партнера.
- На льду? Надежный.

- А в жизни?
- Уверенный, понимающий, уважительный и добрый.

Олег Широков